В условиях благоприятной внешнеэкономической конъюнктуры Россия продолжает наращивать совокупный объем Стабилизационного фонда, который по состоянию на 1 апреля 2007 года составил 2,812 трлн руб. (108,11 млрд долларов США). Только за прошедший месяц объем Стабфонда увеличился на 103 млрд рублей.
Как известно, его средства размещаются в иностранной валюте: в евро и долларах США — по 45 процентов, в фунтах стерлингов Великобритании — 10 процентов. По оценкам экспертов, активы Стабфонда за 2007 год могут увеличиться в 1,5 раза — до 135 миллиардов долларов США.
Однако чем больше становится объем стратегического финансового резерва государства, тем более ожесточенный характер принимают споры в российском обществе о способах их использования. Практически бесспорно, что в обозримой перспективе мировые цены на энергоносители не упадут и даже не снизятся. Таким образом, накопленный государством капитал можно воспринимать уже не только как «заначку на черный день», но и как прекрасный шанс дать резкий импульс российской экономике, организовать стремительный прорыв нашей страны в число мировых экономических лидеров. Все, что для этого нужно делать, — это вкладывать средства Стабфонда в одновременно масштабные и выгодные коммерческие проекты внутри страны. Естественно, на условиях окупаемости, стратегической государственной выгоды, открытого общественного обсуждения заявок со стороны представителей бизнеса и проведения прозрачных с точки зрения правил конкурсов.
Стабфонд стал механизмом
уничтожения экономики
На эти деньги можно и нужно строить заводы, дороги, развивать российские регионы, в первую очередь Дальний Восток. Зачем искать другой способ слезть с нефтяной «иглы», когда существует столь очевидный путь? Однако не все оказывается так просто. В российской власти действует мощное лобби, которое яростно борется против подъема национальной экономики путем вложения средств Стабфонда в российские проекты и убеждает вышестоящих руководителей, что более выгодно отправить накопления… за рубеж, купить на них ценные бумаги иностранных государств, вложить в акции зарубежных предприятий. Они пугают общество перспективами гиперинфляции. Якобы рубль не выдержит давления пролившегося на страну потока нефтедолларов и начнет обесцениваться такими темпами, что даже гайдаровские времена покажутся «золотым веком».
Однако серьезные экономисты не предлагают раздать нефтедоллары населению. Такой путь действительно не приведет ни к чему, кроме инфляции. Замысел совсем в другом — вложить средства в бизнес, научиться с их помощью что-то производить и зарабатывать. А если бояться и этого, то так можно дойти и до предложения прекратить добывать и продавать нефть — более эффективного способа остановить приток денег из-за рубежа в страну не существует.
Впрочем, совсем недавно, идя навстречу «пожеланиям общественности», министр финансов Алексей Кудрин предложил разделить Стабфонд на Резервный фонд и т.н. Фонд будущих поколений. Причем размер первого (фактически того же Стабфонда) должен быть не менее 10% ВВП. А в ФБП — оставшиеся «излишки». По прогнозам экспертов, в ближайшие несколько лет цены на нефть могут упасть до уровня $50 за баррель. В сложившейся ситуации правительство не сможет не то что пополнять Фонд будущих поколений, но и даже Резервный фонд. Таким образом, о долгосрочных инвестициях в российскую экономику на ближайшие годы по планам Кудрина-Грефа, видимо, придется забыть.
Следует ли по-прежнему оставлять нетронутой самую большую в мире «свинью-копилку» имени Грефа-Кудрина? Что даст экономике разделение Стабфонда на Резервный и Фонд будущих поколений? Для финансирования каких проектов можно было бы использовать средства Стабфонда?
Для ответа на эти и другие вопросы мультипортал KM.RU организовал круглый стол на тему «Следует ли России разбить самую большую в мире «копилку» имени Кудрина?», который прошел в прямом эфире KM TV 10 апреля. В обсуждении приняли участие: член Комитета ГД по промышленности, строительству и наукоемким технологиям Олег Мащенко, ведущий научный сотрудник Института экономики РАН Вячеслав Дашичев, президент консалтинговой компании «НЕОКОН» Михаил Хазин, ведущий эксперт Центра развития Елена Шарипова, а также аналитик KM-online Василий Ваньков.
Эксперт Центра развития Елена Шарипова оказалась единственной среди присутствующих на круглом столе экспертов, которая выступила в качестве адепта неолиберальной идеи создания и функционирования Стабилизационного фонда «по Кудрину». По ее мнению, создание сберегательной кассы — это «самое, пожалуй, умное решение, которое было принято за последние 10 лет правительством», когда сверхдоходы нефтяных компаний (а не всей экономики) изымаются и складываются «в копилку». Как полагает экономист, «если мы начнем тратить деньги, это будет сделано очень неэффективно, и мы просто проедим эти деньги». Она проводит аналогию с семьей, где «рачительный хозяин откладывает деньги на черный день».
С этой точкой зрения категорически не согласен депутат Госдумы Олег Мащенко. Он считает, что Стабилизационный фонд даже не способен выполнять свою сберегательную функцию, не говоря уже о задаче стимулирования экономического развития. Дело в том, что ежегодно значительная часть накоплений просто съедается инфляцией: «Вот сколько инфляция есть – столько, считайте, денег мы списали». Депутат находит необъяснимым то обстоятельство, что страна, испытывающая острый инвестиционный голод (доказательство тому объем накопленных нашими предприятиями внешних долгов, которые постоянно увеличиваются из-за процентной ставки), держит миллиарды за рубежом, причем в иностранной валюте. По мнению Мащенко, создание Стабфонда оправданно только в случае достижения уровня «социального государства», которое в состоянии обеспечить высокие стандарты жизни уже сегодня. В противном случае Стабилизационный фонд должен инвестироваться в экономику страны, то есть работать на благо всего населения. Сегодня же он работает «на благо других государств».
Эту точку зрения поддержал и эксперт Института экономики РАН Вячеслав Дашичев. Смысл существования Стабилизационного фонда, на его взгляд, заключается в том, чтобы «изменить структуру нашей экономики, сняв ее с нефтегазовой «иглы». А в своем нынешнем виде концепция Кудрина «противоречит нашим национальным интересам и нашей безопасности». Ведущий сотрудник Института экономики РАН полагает, что последняя реформа Стабфонда и выделение из него Фонда будущих поколение – не что иное, как популизм. «Наши потомки были бы благодарны нам, если бы мы оставили им не деньги и ценные бумаги, которые очень быстро обесцениваются, а мощную экономику, работающую на новых технологиях: инфраструктуру, дороги (автомобильные и железные) и высокий уровень жизни».
Известный российский экономист Михаил Хазин согласился с коллегой и добавил, что «на самом деле рублевого стабилизационного фонда как некой копилки… не существует. А существует только запись на счетах в Центральном банке, запись Центрального банка, который ведет счета Минфина». То есть Стабилизационный фонд — это некое виртуальное образование. Механизм его функционирования, по его мнению, выглядит примерно следующим образом: «Вот есть предприятие, оно работает. В него приходит налоговый инспектор и говорит: «Ребята, вы должны нам заплатить налог 10%». Предприятие говорит, хорошо, давайте я вам плачу налог, ведь вы его потом все равно вернете обратно в экономику. «Нет!» – отвечает налоговый инспектор. И предлагает сделать так: вот у вас тут стоит 100 станков, я 10 станков у вас сейчас заберу. Ну как же, возмущается предприятие, вы же тем самым уменьшаете наше производство в экономике. Это не важно, говорит налоговая инспекция, мы должны у вас взять 10% в качестве налога, и мы забираем его станками. Примерно в этом состоит идея Стабфонда: из экономики забираются деньги, которые есть как бы кровь экономики, и не возвращаются обратно, а уводятся в никуда. Налоговая система всегда существовала для перераспределения денег в экономике, для перераспределения прибыли. Если есть сектора, в которых прибыль выше, чем в среднем в экономике страны, а есть в которых меньше, есть еще социальная нагрузка, то государство использует налоговую систему для перераспределения. В нашей стране сегодня налоговая система используется для уничтожения части экономики».
В завершение дискуссии аналитик KM-online Василий Ваньков предложил обратиться к международному опыту создания и функционирования стабилизационных фондов, с тем чтобы оценить эффективность этого финансового института. Он привел пример самых первых в мире Стабфондов – в нефтяной монархии Кувейта и островном государстве Кирибати. Первый был создан еще в 1960 году. «Все это время Кувейт проводил политику профицитного бюджета (до 10 процентов ВВП) и инвестировал (как и Россия сейчас) вырученные от продажи энергоносителей средства во внешние активы. Так вот, несмотря на сверхвысокие мировые цены на нефть в 1999-2005 годах, страна сократила за это время объем ВВП на душу населения на 17%». Но даже еще более показательным в этом плане Василий Ваньков считает опыт существования Стабфонда в Кирибати. Последний был создан в 1956 году и был призван застраховать нацию на случай истощения со временем запасов фосфатов. По мнению либеральных экономистов, это классический пример консервации средств в Стабилизационных фондах (он достигает четырех национальных ВВП). Так вот спустя пятьдесят лет непрерывных накоплений это государство занимает 223 место из 233 по уровню жизни.
Противоположный пример дает экономика Объединенных Арабских Эмиратов, которые в 2005 году вышли на первое место в мире (после офшоров) по ВВП на душу населения. По мнению обозревателя KM-online, секрет «экономического чуда» ОАЭ прост — в этой стране никогда не существовало Стабилизационного фонда. А те сверхприбыли, которые получают арабские монархи от экспорта нефти, направляются непосредственно для инвестирования внутри страны, на развитие инфраструктуры, а также на создание принципиально новых отраслей и информационных технологий. Кроме того, доходы от нефтяного экспорта здесь используются для снижения (вплоть до обнуления) налогов на остальные (не связанные с экспортом сырья) отрасли экономики.
http://www.km.ru